«Навечно в памяти русской». А.С. Грибоедову 225 лет

        Позволю себе сегодня писать от первого лица — к Александру Сергеевичу Грибоедову у меня отношение особое, глубоко личное. Всем, кто хочет больше знать о нем, рекомендую прославленный роман Юрия Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара». Книга в самом деле хороша! Горький очень точно писал Тынянову: «Кто знает сейчас, каким был Грибоедов на самом деле. Отныне все будут его представлять таким, как его изобразили вы». Горький, следует признать, не ошибся. 

        Меня к Грибоедову привел именно Юрий Николаевич Тынянов, и на первом курсе симферопольского исторического факультета я писал курсовую работу о дипломатической деятельности Александра Сергеевича. Но еще раньше был театр!

        В годы моей школьной юности существовали театральные абонементы. Вот по такому абонементу я и посмотрел в театре им. Луначарского постановку «Горе от ума». Надо сказать, вели себя школьники, которых набился полный зал, плохо; пришлось даже прервать действие, чтобы водворился порядок. Но я был прикован к происходящему на сцене: Чацкого играл Валерий Сенчиков, и это было… гениально. Не нашел другого слова, да и не хотел искать. Гениально — именно так. Потом Валерий Константинович Сенчиков, заслуженный артист Украины, блистал на сцене ТБМ, нынешнего СевТЮЗа.

        А лет десять назад, в газете «Крымское время» я опубликовал пространную, в три подачи, статью «Мой Грибоедов» — правда, как поэт и драматург Александр Сергеевич тогда мне не был интересен. В центре внимания оказались обстоятельства дипломатические и политические, главное из которых — ужасная гибель автора «Горя от ума». У меня имеется своя, собственная (не исключающая, а корректирующая и дополняющая другие) версия причин трагедии, развернувшейся 30 января (11 февраля) 1829 года в Тегеране.

        И я был в самом деле более чем польщен, когда доцент КФУ Сергей Минчик, автор обстоятельной монографии «Грибоедов в Крыму», сказал мне,   что на создание этого труда и защиту диссертации его вывела моя статья в «Крымском времени». Так замкнулся круг, начавшийся мудрым романом Юрия Тынянова и замечательной игрой Валерия Сенчикова.

        Даже трудно представить себе те времена, когда постановку спектакля «Горе от ума» в «пролетарском театре» должен был отстаивать сам нарком просвещения! «Грибоедов — человек громаднейшего ума и феноменальных способностей, — писал Луначарский. — Грибоедов — музыкант, математик, дипломат, писатель-стилист, психолог. Он представляет собой единственное явление. Может быть, рядом с ним нельзя никого поставить. По разнообразию своих задатков он гениален». Анатолий Васильевич полагал, что грибоедовское «Горе от ума» и гоголевской «Ревизор» — величайшие отечественные комедии, стоящие даже выше того, что создали бесконечно талантливые Салтыков-Щедрин, Островский, Сухово-Кобылин и Чехов. Тот редкий случай, когда с наркомом   Луначарским можно согласиться.

        Видимо, разгадка бессмертия комедии Грибоедова проста: меняются времена, но не люди. Иван Александрович Гончаров заметил: «Чацкий неизбежен при каждой смене одного века другим». Мне кажется, то же самое, даже с большей уверенностью — если дать себе труд пристально посмотреть на нашу молодежь, — можно сказать и о «неизбежности» легиона молчалиных.   А наше нынешнее общество ничуть не благополучнее, не честнее и не образованнее (скорее, напротив), чем общество эпохи позднего Александра I. Не отсюда ли, кстати, такой непреходящий интерес к декабристам?

        «Горе от ума» — это очень высоко поднятая планка. Провалить постановку комедии, которую на цитаты разобрали еще наши деды-прадеды, можно запросто. Даже «средний» вариант сделать будет нелегко. Достаточно только сравнить зрительские отклики на спектакль «Горе от ума», поставленный Олегом Меньшиковым в «Театральном товариществе 814» (1998 г.).   ​Вот, к примеру, характерный отзыв: «Обычный, на мой взгляд, спектакль… который смотреть можно, но по большому счету, не обязательно». И такое мнение: «Постановка Олега Меньшикова «Горе от ума» — театральный бестселлер последних лет. Спектакль, который по-настоящему полюбил зритель».

        Сам Олег Меньшиков говорил, что хотел сделать центральной темой своей постановки не любовную линию, не борьбу идей, не обличительный пафос и конфликт поколений, а совершенно неповторимый слог, речь персонажей, их безупречное владение классическим русским языком, восхищавшее и современников Грибоедова, и людей XXI века.

        В любом случае: «замахнуться на Александра нашего Грибоедова» — мужества и мастерства режиссеру и актерам потребуется не меньшее, чем при постановке «Вильяма нашего Шекспира».

        ...Вряд ли что-то можно добавить к словам вдовы Грибоедова, Нины Чавчавадзе, начертанным на надгробии великого драматурга: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской; но для чего пережила тебя любовь моя?» 

Игорь Азаров , руководитель
литературно-драматургической части