О Севастопольском театре оперы и балета все говорят, — Гайк Казазян

Уже скоро для жителей Севастополя (17 и 18 сентября) впервые с истории города выступит блистательный Академический симфонический оркестр Московской филармонии под руководством его бессменного художественного руководителя и главного дирижёра (с 1998 года), народного артиста СССР, профессора Юрия Ивановича Симонова.

Во второй день симфонического «турне» солистом в концерте «Чайковский и Дворжак: народный дух» будет скрипач Гайк Казазян.

Специально для ForPost лауреат престижных конкурсов Гайк Казазян  рассказал о своём отношении к музыке, о русских корнях американской скрипичной школы и внимании музыкального мира к Севастополю.

— Гайк, какая ваша внутренняя сверхзадача как музыканта?

— Для настоящего музыканта, который себе ставит сверхзадачу, самое главное — реализовать замысел композитора и произведения, которое исполняется. Это, пожалуй, самая главная цель. И каждый выдающийся исполнитель подключает в этот процесс свою индивидуальность, окрашивает музыку нужным эмоциональным фоном, при этом я стараюсь не нарушать замысел автора произведения — композитора.

— В каких произведениях лучше всего получается показать себя?

— В произведениях романтической эпохи, например, в концерте Чайковского. Я его очень часто играю и, конечно, стараюсь передавать тот фон и замысел, который вложил Пётр Ильич. При этом я показываю своё видение этого произведения, исполняя его ярко, виртуозно, эмоционально.

Другой пример — произведения классиков. Моцарта, Бетховена… Их стиль настолько самобытен и гениален, что сложно что-либо «добавить» от себя. В их произведениях очень важно исполнять максимально намерения автора.

— Почему скрипке принадлежит первенство в симфоническом оркестре?

— Скрипке обычно принадлежит ведущий мелодический голос. Хотя это не всегда так. Насчёт того, в каких произведениях и насколько группа скрипок играет более важную и ведущую роль, скорее вопрос к дирижёрам, так как они в курсе всех подробностей симфонических произведений.

— Кто был первым дирижёром, с кем вы работали в оркестре в качестве солиста?

— Такие вещи не забываются. Мне было 11 лет, и даже помню произведение, которое исполнял с оркестром. Это были «Цыганские напевы» Сарасате и концерт Мендельсона ми-минор. А дирижёром был главный дирижёр филармонического оркестра Армении Лорис Чкнаворян. Когда 11-летний ребёнок играет с оркестром, у него задача всё правильно сыграть, быть вместе с оркестром в ансамбле.

Одно дело, когда ребёнок играет с аккомпанементом фортепиано, а другое дело — когда первый раз в жизни с оркестром. Это совершенно разные вещи. И даже студенты консерватории, которые или никогда не играли с оркестром, или которые мало играли, не всегда понимают, какое взаимодействие с дирижёром надо находить. Конечно, мне 11-летнему тогда очень помогал справиться с этой задачей мой педагог Левон Зорян. Идеальный дирижёр позволяет солисту показывать свою индивидуальность и мастерство, но в рамках произведений.

— Юрий Симонов, с которым вы будете выступать с симфоническим оркестром в Севастополе, это такой дирижёр?

— Да, Юрий Иванович очень чуткий дирижёр, довольно строгий. Это прекрасные качества для дирижёра. Я с ним выступал неоднократно, и каждый раз это был концерт Чайковского. С Юрием Ивановичем, если что-то отрепетировано и обговорено, то так это и будет исполнено на концерте. И ты себя чувствуешь как за каменной стеной. Но если музыкант что-то не так делает на концерте, как репетировали, Юрий Иванович Симонов показывает своё абсолютно оправданное дирижёрское сопротивление.

— Для вас как для солиста играть в оркестре симфоническую музыку, оперную или балетную — это всё разные вещи?

— Для меня играть соло или играть в оркестре — абсолютно разные вещи. В сольной игре есть возможность показать свои возможности, свою фантазию, быть ведущим в произведении.

Играть соло в оркестровой музыке — это значит играть, например, такое сольное произведение для симфонического оркестра, как симфония Чайковского. Играть же оперу и балет с точки зрения симфонических произведений — это просто аккомпанировать певцам или артистам балета. Мне кажется, большинство скрипачей предпочтут играть именно в симфоническом оркестре, а не в оперном или балетном.

— Существует ли русская школа скрипки, чем она отличается от западной?

— Довольно непростой вопрос. Конечно, она существует. Попробую её охарактеризовать и сравнить с другими. Ярчайшими представителями русской или советской скрипичной школы, если мы берём последние 100 лет, являются Леонид Коган и Давид Ойстрах. Их исполнение отличает кристальная чистота и качество. В заложенной ими традиции очень ценилось качество технического исполнения, которое достигалось многочасовыми занятиями.

Я много бывал в разных странах как молодой музыкант и брал мастер-классы у разных зарубежных педагогов. Могу сказать, что я вижу явное техническое отличие наших скрипичных школ.

В советской-русской школе всегда играли «более крупными красками». Если техническим языком говорить, то исполняется всё большими смычками. А на Западе не всегда этому придаётся значение. Там эту «крупность» заменяют другими приёмами, иногда какой-то индивидуальностью исполнителя. Они считают, что не всегда обязательно играть крупными смычками.

— Верно ли, что американская школа вышла из русской школы?

— В середине XIX века в Санкт-Петербурге жили и работали великие виртуозы Вьетан и Венявский. Это были ярчайшие представители франко-бельгийской школы. Позднее в Санкт-Петербург приехал преподавать великий педагог Леопольд Ауэр. Он был также выдающимся концертмейстером великого оркестра Мариинского театра, а также выдающимся квартетистом. Как педагог он воспитал плеяду великих музыкантов-виртуозов: Яшу Хейфеца, Михаила Эльмана, Ефрема Цимбалиста и других, которые потом переехали в США. Таким образом, можно утверждать, что фундамент для развития выдающихся оркестров и солистов в США был заложен в России.

— Какое место в жизни России сегодня занимает классическая музыка?

— Судя по тому, какое количество музыкальных событий и мероприятий происходит в стране, могу сделать вывод, что — огромное. В этом большая заслуга Валерия Гергиева, который очень активно развивает музыкальную культуру в Санкт-Петербурге, где есть Мариинка-1, Мариинка-2 и Мариинка-3. И залы всегда переполнены.

Но не только там. Очень интересные музыкальные проекты реализуются и других городах: во Владивостоке, Владикавказе. Недавно в Калининграде открыли филиал Центральной музыкальной школы. Вот и в Севастополе строят театр оперы и балета, который уже активно проводит свои мероприятия: балетные концерты, оперные вечера, и вот теперь — симфонические концерты.

— Как музыкальный мир следит за становлением в Севастополе нового театра оперы и балета?

— О Севастопольском театре оперы и балета все говорят. Любой новый открытый театр в России вызывает только одобрение, потому что мы понимаем, что появляется зал, в котором публика сможет приобщаться к опере, балету, и что культурная жизнь страны будет только развиваться. У меня нет сомнений, что у жителей Севастополя сформируется громадный интерес к театру оперы и балета, когда он заработает на полную мощь.

Напомним, симфонические концерты пройдут на сцене театра имени Луначарского. Первый — «Чайковский и Брамс: безмятежная радостность» — состоится 17 сентября, второй — «Чайковский и Дворжак: народный дух» — 18 сентября. Билеты уже в продаже, они также доступны по «Пушкинской карте».

Сергей Абрамов
Фото из архива Гайка Казаняна