ДЕНЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА. Городской голова И.Я. Гущин (1843-1845, 1846-1848 гг.)

В разделе сайта Законодательного Собрания, посвящённом истории парламентаризма в Севастополе, в рубрике «Руководители» размещён материал о городском голове, который дважды избирался на пост Иван Яковлевич Гущин.

В материале, подготовленном архивистом Н.М. Терещук, рассказ о его деятельности и о жизни города в период руководства И.Я.Гущина.

  ГУЩИН ИВАН ЯКОВЛЕВИЧ (1806-1868)

городской голова

1843-1845, 1846-1848 гг.

Перед тем, как Ивана Яковлевича Гущина избрали городским головой, традиционно свой управленческий опыт он получил с 1833 года, когда был избран присяжным оценщиком. Выборщики отдали за него 27 избирательных шаров и 3 – неизбирательных. В 1839 году севастопольский купец 3-й гильдии И. Гущин был избран бургомистром Севастопольского городового магистрата, в 1843 году – городским головой, в 1846 году – повторно.

По своей должности городского головы был членом комитета по сооружению в Севастополе храма во имя святого равноапостольного Владимира. В связи с этим комитет выделил место и поручил И. Гущину построить в Инкермане известково-выжигательные печи, так как для строительства собора требовалась известь. В свою очередь И. Гущин, как опытный предприниматель, представил по этому вопросу свои соображения о невыгоде строительства печей в Инкермане. Его пояснения сводились к тому, что самые удобные месяцы для выжигания извести летние, но в это время в Инкермане свирепствует лихорадка, а, следовательно, придется повышать зарплату ломщикам камня, мастерам выжигающим известь и чернорабочим. Кроме того, выделенное место находилось далеко от реки Черной и для «роспуска оной в реке» понадобится много мешков и подвод для подвозки извести. Последующая перевозка извести из Инкермана на Графскую пристань тоже увеличит расход денег из казны. По его предложению устройство двух известковых печей следовало сделать за шлагбаумом на Монастырской и Балаклавской дорогах возле садов мещанки Ф. Мижирицкой и купца А. Кавадьи, где уже начата ломка камня для казны. Кроме того, там много пресной воды. Выгоду также должна была принести покупка и доставка дров стоимостью 15 руб. серебром за кубическую сажень. Необходимое количество извести можно доставить пятью парами волов, так как расстояние к храму небольшое. Это, по мнению купца, приведет к наименьшим потерям извести, перевозчики обойдутся дешевле и, самое главное, качество извести выше, чем у инкерманской. Все это И. Гущин изложил в своем рапорте, представленном в комитет по сооружению храма. Результаты этого обращения неизвестны, но, можно предположить, что комитет, обладая здравым смыслом, прислушался к совету городского головы.

И. Гущин перед началом обороны Севастополя 1854-1855 гг. уже значился купцом 1-й гильдии. Он не уехал из осажденного города, к концу обороны перебрался на Северную сторону и содержал там трактир. Имел недвижимость на улице Большой Морской, Нахимовском проспекте и на Корабельной стороне. Свой дом на Нахимовском проспекте на месте, где еще недавно в наше время располагался магазин «Детский мир», отдал для лечения раненых. В нем размещался 1-й перевязочный пункт. Гущинский дом был известен тем, что в него отправляли самых безнадежных раненых. После Крымской войны за потерю имущества «Комитет, учрежденный в Севастополе о приведении в известность потерь, понесенных жителями Севастополя в минувшую войну» выплатил И. Гущину назначенное от правительства пособие 34  696 руб. Когда умер его коллега по работе в магистрате Калина Карпов, а затем и его жена, И. Гущин стал опекуном над имением их несовершеннолетней дочери Пелагее. Помог оформить документы на выплату за потерю имущества в войну и получил для нее пособие от правительства 6744 руб. 99 коп. С К. Карповым его связывали не только служебные дела, но и личные отношения. К. Карпов был крестным отцом одной из дочерей И. Гущина Марии, которая родилась в 1844 году. У самого И. Гущина и его жены Анны Дмитриевны было 3 сына и 4 дочери. В 1840 году он крестил в Петропавловской церкви подкидыша Марию, которая была к его дому «тайно поднесена». В 1843 году он стал крестным отцом выкрещенного из евреев мастерового 18 рабочего экипажа Берко Берей-Штейна, которому в Петропавловской церкви присвоили имя Павел Иванович и фамилию Гущин, и выкрещенного татарина Куртеева  Нарсулка, которого нарекли   именем Наум.

Филантропическая деятельность И. Гущина отмечалась значительным размахом. После Крымской войны в 1859 году он пожертвовал Бахчисарайскому Успенскому скиту участок земли с виноградным садом около 16 десятин, находящемуся в Симферопольском уезде возле деревни Эски-Эли (совр. с. Вишневое) по правую сторону речи Качи. Ранее в Балаклавском Георгиевском монастыре он «устроил превосходный фонтан». Для этого же монастыря заказывал мастеру золотых и серебряных дел золочение церковной утвари.

Иван Яковлевич Гущин скончался 18 января 1868 года в возрасте 62 лет «от удушья». Похоронен соборно из Петропавловской церкви на городском кладбище.

Севастополь в 40-х годах XIX века

1840-е годы в Севастополе были отмечены грандиозной стройкой нового Адмиралтейства, названного впоследствии Лазаревским. Но не всем участвующим в  строительстве это приносило прибыль. Были и пострадавшие. Например, купец Фукс не смог обеспечить строительство доков работниками и материалами, в результате чего казенное взыскание в сумме 21  124 руб. 72 ½ коп. отразилось на его поручителях. На публичные торги был выставлен дом баронессы Гездорф, оцененный в 1840 руб., дом жены бывшего благочинного священника Я. Воскобойникова, оцененный в 800 руб. и дом унтер-офицера Алексеенко, оцененный в 180 руб. серебром.

Пока решался вопрос со взысканием казенного долга, «Комитет для построения в Севастополе нового Адмиралтейства» объявил торги на устройство каменной набережной возле Павловской батареи протяженностью 50 погонных саженей (сажень – 2,16 м). На эту работу было выделено 70  678 руб. 94 коп. (совр. 91 млн). Иногда этот же комитет, его еще называли «Комитет по устроению сухих доков», сам занимался продажей. Например, в 1849 году в газете «Таврические губернские ведомости» было опубликовано объявление о том, что продается ненужный для строительства железный и чугунный лом. Желающим предлагалось явиться в Комитет.

Во второй половине 1840-х гг. в городе проживало вместе с военными больше 44 тыс. человек мужского пола и 5218 женского. Число домов, казенных и принадлежащих жителям города превышало две тысячи. В городе действовало 5 православных храмов, в т.ч. соборных 1, приходских 2, кладбищенская 1, госпитальная 1, 2 «иностранных вероисповеданий» и одна часовня православного вероисповедания. К православным вопросов нет. Это соборная Адмиралтейская Николаевская, приходские – Петропавловская на городском холме и Владимирская на Корабельной стороне, кладбищенская Всехсвятская и госпитальная Петропавловская. Часовня вызывает вопрос о месте ее нахождения. Можно только предположить, что это была часовня на территории 49 Брестского пехотного полка. Под двумя храмами «иностранных вероисповеданий» вероятно подразумевали синагогу и мечеть.   

Интересные цифры приводит полицеймейстер в своем отчете. Оказывается, в Севастополе в конце 1840-х гг. было 3106 казенных крестьян, 500 удельных и 2173 помещичьих. Государственные крестьяне жили и работали на казенных землях и повинности выполняли в пользу казны. Удельные крестьяне были самые привилегированные. Повинности они несли в пользу императорского двора, а не казны. Они могли переходить в другие сословия, например, в мещанское или купеческое, заплатив небольшую компенсацию. Они могли купить землю, но продать свою они имели право только другим удельным крестьянам. Помещичьи крестьяне принадлежали своим хозяевам. Дворовые люди земли не имели и использовались в качестве прислуги. В Севастополе в конце 1840-х гг. «дворовых, живущих при домах господ» было 362 человека.

Интересный документ был обнаружен в Крымском республиканском архиве. В 1845 году из Севастопольской городской полиции в Симферополь были присланы крестьяне с семьями, отобранные у жены штабс-капитана Родионова Елены и у жены купца И. Богатырева дворянки Марии, которых они в разное время купили у помещиков Полтавской губернии.  Оказывается, по законодательству нельзя было покупать крестьян без земли. Из-за этого крестьяне были отобраны и отправлены в Симферополь. На самого купца И. Богатырева была подана жалоба Таврическому генерал-губернатору крестьянином Литвиновым за неисполнение договора об освобождении его с семьей, несмотря на полученную компенсацию. Севастопольской городской полиции поручили провести расследование по этому вопросу, после чего было доложено, что Литвинова с семьей отобрали и будут отсылать прежнему помещику. Пока в Симферополе длилась процедура расследования и оформления документов отобранным крестьянам выдали письменные виды (вид на жительство) для того, чтобы они могли себе заработать на пропитание.