Экстремальные психологи помогают найти причину жить

Боевой стресс может воздействовать как на участников СВО, так и на их близких: жен, детей, родителей. Отсутствие своевременной психологической помощи влечет за собой ряд социальных рисков, включая распад семьи. Поэтому поддержка специалистов должна оказываться военнослужащим и членам их семей до отправки на фронт, в периоды ведения боевых действий и после их возвращения.

Известный российский клинический психолог, спасатель II класса МЧС, I класса ГК «РОСАТОМ» Татьяна Синицына — руководитель психологической службы благотворительного фонда «Своим». Благотворительный фонд «Своим» осуществляет первый в России социальный проект по комплексной медико – психологической реабилитации участников СВО и членов их семей.

«Севастопольская газета» попросила ее рассказать о программе реабилитации, которая будет запущена в одном из крымских санаториев.

— Сегодня в санатории «Русь» в Подмосковье уже начат процесс комплексной реабилитации участников СВО, и прежде всего, это протезирование. В нее входит несколько направлений: медицинское, психологическое, социальное, трудовое (получение новый профессии). Осуществляются челюстно – лицевые операции для ветеранов боевых действий в Екатеринбурге. Более 200 человек уже получили помощь по программам санаторно — курортного оздоровления. Что очень важно – совместно с членами их семей.

В Ялте, на базе бывшего санатория Минобороны им.Кирова, планируются к запуску программы по двум направлениям. Первая — это госпитальная комплексная программа медико-психологической реабилитации, которая включает в себя протезирование и восстановление. Еще одно направление — челюстно-лицевая хирургия. Те ребята, у которых пострадало лицо, будут оперироваться лучшими хирургами из Екатеринбурга. Вторая программа — санаторно-курортная. Медицинская помощь в ней — поддерживающая. Большое значение имеет то, что психологическую помощь могут получить члены их семей. Реабилитационные программы рассчитаны на две недели и 21 день. Программы отдыха — на три дня.

— То есть, психологическая помощь должна оказываться и членам семей участников СВО?

— Меняются не только участники войны, но и их жены, дети. Женщинам приходится брать на себя дополнительную нагрузку в ведении домашнего хозяйства, воспитании детей, приходится решать задачи, которые ранее решал супруг, выполнять новую для них работу (менять колеса у машины, вести бухгалтерию и др.). Переживать эмоционально за супруга, общаться с детьми, которые тоже меняются без отца. Не всегда это просто. Война меняет всех членов семьи. Поэтому, важно научить заново выстраивать отношения внутри семьи.

— Что будет включать в себя психологическая помощь?

— Помочь в желании жить, учиться, работать, иметь семью, рожать детей, помогать родителям. Активно жить!

Психологическая реабилитация включает в себя следующие направления: диагностика, тренинги, занятия по психопросвещению и психопрофилактике, консультирование, досуговые мероприятия и др. Очень важный аспект — терапия творчеством. У людей появляется возможность переключиться, побыть в другом настроении, помечтать, порадоваться за то, что получается. Творчество лечит душу. А душа помогает телу справиться.

— Команда уже сформирована?

— И уже активно работает. Только за предыдущие 10 дней мы провели ряд занятий для различных категорий помогающих специалистов: психологов, социальных работников, сотрудников МЧС России, преподавателей ВУЗов. Были также проведены ряд занятий для участников СВО и жен участников боевых действий. Обучение прошло в Симферополе, Севастополе, Евпатории. В течение 2023 года прошли подготовку психологи Донецка, Луганска, Северодвинска, Тольятти. Более 300 психологов России обучено по программе «Психологическая помощь и поддержка участников СВО, членов их семей и беженцев из «горячих точек». Подписан договор о взаимодействии с фондом «Защитниками Отечества» в Симферополе.

— Запросов об оказании психологической помощи сейчас много?

— Запросов будет больше. Пока они единичные. Ребята начнут возвращаться и запросы пойдут. Возможно, не сразу. Для этого и нужны встречи со специалистами, в которых они расскажут и о стресс-факторах воздействия войны, о травматическом стрессе, динамике и последствиях психологической травмы, симптомах посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Подскажут, как увидеть симптомы сотравматизации у членов семьи, понять, когда пора идти к специалисту.

— По каким признакам можно понять, что у человека есть посттравматическое стрессовое расстройство?

— Выделено два основных личностных типа реагирования на пережитое. Первый — когда прошлое не «отпускает». В памяти внезапно всплывают ужасные, неприятные сцены, связанные с пережитым: сознание как бы раздваивается — ты дома, но ты на фронте. Второй тип реагирования — травматический опыт сознательно вытесняется, человек старается избегать мыслей и воспоминаний о пережитом, стремится не попадать в те ситуации, которые могли бы напомнить о них. Непрошеные воспоминания приходят наяву и во сне в виде ночных кошмаров. Человек начинает ощущать собственную измененность — в этих случаях психологи говорят о возникновении другого «Я».

Проявления ПТСР могут быть у каждого свои. Часть участников СВО смогут с ними самостоятельно справиться. Некоторые даже могут измениться в лучшую сторону, и тогда мы говорим о посттравматическом росте: человек начинает понимать как прекрасна жизнь, как сохранить любовь, что нужно рожать и растить детей, учиться. А для кого-то будет нужна психологическая помощь и, возможно, психологическая терапия. Около семи процентов участников СВО самостоятельно справиться не смогут, и мы говорим уже об измененной личности (это могут быть, в том числе, наркотизация и алкоголизация). И о тех рисках, которые несет война для всего общества.

— От чего это зависит?

— От возраста, и стрессоустойчивости, подготовленности, опыта, личностных характеристик человека и многого другого, от здоровья бойца. Симптомы боевого стресса могут у каждого участника СВО. Очень важна позиция семьи, близких людей. Часто именно семья помогает осознать важность получения психологической помощи. Члены семьи сами охотно обращаются за ней.

— Значит, для участника СВО важна поддержка семьи?

— Знаете, есть народная мудрость: жена отогревает телом. И сердцем. Но всегда ли это может получиться? Нет, не всегда. Здесь одна сторона медали: те, кто ждут, могут переживать отсутствие близкого человека достаточно сильно. Ждать его возвращения, меняясь при этом. А мы говорили, что и воин меняется. Могут встретиться два совершенно других, новых человека. Им придется заново учиться общаться, заново строить семью.

Другая сторона медали в том, что те, кто ждет в безвестности, могут переживать больший травматический стресс, чем участники боевых действий. И затем не найти в себе силы для поддержки вернувшемуся. Ведь помогающий должен быть всегда здоровее того, кому он должен оказывать помощь.

— Школьные психологи тоже должны пройти обучение?

— Недавно я была в Северодвинске и Тольятти. Психологическую подготовку проходили, в том числе, школьные психологи. Большое количество отцов школьников ушло на СВО. И дети тоже меняются, поэтому должно быть понимание, что с ними происходит и как им помочь. На них обрушиваются новые задачи, а мама может быть раздраженной или отстраненной, что тоже вызывает переживание. Отсутствие отца может вызывать потерю безопасности.

Сегодня у меня была онлайн-консультация с многодетной женщиной из Екатеринбурга, у нее погиб муж. У детей появилась агрессия и мама самостоятельно не может с ними справиться. Она хотела понять, почему дети изменились не в лучшую сторону. Травма прорабатывается не меньше двух лет. Детская травма — быстрее, но все очень индивидуально. А здесь в семье детей несколько. Да и прошло еще недостаточно времени для работы горя. Но этой семье нужна психологическая помощь, не разовая консультация.

— С кем труднее работать — с детьми или взрослыми?

— Сложнее работать с детьми из Донецка и Луганска, там, где идет война. Дети, рожденные в войне, в ней живущие, не видели другой жизни. Многие считают, что с ними все в порядке. Что же делать? Требуется длительная психологическая работа. По возвращению ребятам чувства безопасности, прорабатывая страхи, гнев, стыд, вину и др. Работая по формированию новых ресурсов, «пригодных для мирной жизни».

— Складывается ли у нас в стране какая-то система психологической помощи в этом направлении?

— Ситуация понемногу меняется. Страна много лет прожила без войны. У нас есть хорошие специалисты, работающие с потерей, насилием, оказанием экстренной психологической помощи в чрезвычайных ситуациях. Но участие в боевых действиях, проживание на территории ведения боевых действий, переселение с обжитых территорий, русофобия — это то, с чем многие психологи не сталкивались. Нужна специальная психологическая подготовка.

Прежде чем что- то делать, нужно многое знать. У нас есть мобилизованные, контрактники, военнослужащие. Была ли у у них психологическая подготовка до отправки? Как помогали справляться семье? Была ли оказана психологическая помощь и поддержка в зоне СВО? Были ли обученные командиры, психологи, боевой актив? Была ли она оказана во время «выхода в мирную жизнь»? Как помогли семье встретить участника СВО? Как приняли на рабочих местах? Как освещают события в СМИ?

Чтобы сохранить психическое и физическое здоровье участников спецоперации, нужно понимать остро проявляющиеся потребности ветеранов: быть понятым обществом; быть признанным как человек, честно и добросовестно выполнивший свой гражданский и воинский долг; потребность быть выслушанным и услышанным.

Справка

Татьяна Синицына — клинический психолог, преподаватель, эксперт в области экстремальной психологии, автор психологической литературы.

Участвовала в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций с выездами в зону ЧС: авиакатастрофа самолета под Тулой; террористический акт – захват заложников в школе № 1 г.Беслана; взрыв поезда «Москва – Грозный»; авиакатастрофа А–310, рейс «Москва – Иркутск»; авиакатастрофа ТУ–154, рейс «Анапа – Санкт- Петербург», при ликвидации последствий пожара в клубе «Хромая лошадь»; при ликвидации последствий крушения «Невского экспресса»; взрыва в шахте «Распадская» и мн.др. Награждена государственной наградой «За спасение погибавших», ведомственными медалями МЧС России за участи в ликвидации последствий ЧС и рядом других наград.